Фраза одного из ведущих “Эха Москвы”, Виктора Шендеровича относительно расстрела священников привлекла определенное внимание, но никого особенно не шокировала. Привыкли уже. Сказал он, порицая поведение неких православных людей, буквально следующее: “Нетушки, дорогие. Баш на баш, и авось на следующем повороте обойдется без расстрела священников” Никакой публичной реакции со стороны руководства радиостанции не последовало; никакого порицания его слов от лидеров либеральной оппозиции мы тоже не услышали.

Почему? Боюсь, что мы имеем дело с проблемой, которую стоит рассмотреть подробнее. Есть некоторые правила человеческого общежития, которые в нормальном случае усваиваются в самом раннем детстве — сильно до того, как человек узнает слово “этика”. Например, что если кидаться какой в других ребятишек в песочнице, то они тоже могут чем-нибудь кинуть — так что лучше не надо. Взрослый человек мог бы сформулировать этот принцип так: “если я хочу, чтобы люди вокруг меня придерживались определенных этических стандартов, я не должен их демонстративно нарушать”. Нарушение этого очевидного принципа высмеяно в анекдоте — пойду соседу морду набью! — а если он тебе набьет? — а мне-то за что? Герой анекдота не понимает того, что его право быть небитым держится на том, что он сам воздерживается от битья соседа. Такое вот у нас есть общественное соглашение — мы все договорились придерживаться общих для всех правил. Приверженность этому соглашению позволяет всем нам — православным и либералам, представителям большинства и представителям меньшинств, более-менее безопасно ходить по улицам. Это соглашение может быть формальным образом прописано в законах, оно может скорее, подразумеваться — но сохранять его очень важно. Когда оно разрушается, мы наблюдаем именно те “повороты”, о которых нам напоминает Шендерович. В ходе которых имеют место массовые расстрелы, а также сожжения в печах и другие чудовищные проявления зла.

Боюсь, что наша либеральная общественность упускает это из вида, когда полагает, что ей должно быть позволено то, что она ни в коем случае не позволила бы никому другому. Причем настолько упускает, что нам придется несколько подробнее объяснить, в чем проблема с колонкой Шендеровича — и с либеральной антицерковной свистопляской вообще. Давайте произведем небольшой и несложный лингвистический эксперимент. Давайте заменим “священников” на любую другую группу, подвергавшуюся в ХХ веке систематическому истреблению — евреев, цыган, “кулаков”, турецких армян, еще кого-нибудь. Попробуем представить себе колонку, в которой речь будет идти о том, что “[представители такой-то группы] ведут себя нагло, и им следует перестать, “и авось на следующем повороте обойдется без расстрела [представителей этой группы]”

Можно быть вполне уверенным, что любой автор, который напишет нечто подобное, будет немедленно изгнан с радиостанции — да и из любого приличного СМИ вообще — а редакция принесет извинения, за то, что такие слова вообще мелькнули на ее ресурсе. И это правильно — отношение к подобного рода речам должно быть именно таким. Пожелай колумнист некоего издания — а за ним группа активистов — снести не ХХС, а культовое здание какой-нибудь другой религии, чтобы водворить на его месте бассейн, это была бы последняя написанная им колонка, и ему пришлось бы срочно переквалифицироваться в управдомы. Вообще риторика в стиле “[представители такой-то группы] обнаглели, скоро их опять начнут расстреливать” стоила бы журналистам работы как минимум — если не пристального внимания прокуратуры. И это правильно, потому что табу на публичные изъявления ненависти необходимо поддерживать. Это каждодневный труд поддержания человеческой цивилизации, возможности мирно ходить по улицам — и мы знаем, что бывает, когда он проваливается.

Однако либеральные СМИ и блоггеры, увы, уверены, что на одну группу эти соображения не распространяются. В либеральной среде считается совершенно нормальным такой градус ненависти к Церкви, что прояви те же люди такую же враждебность к любой другой группе, их бы немедленно с проклятием отлучили от собрания либерального и предали бы в руки светских властей.

В самом деле, “борьба с ненавистью” — одно из любимых занятий прогрессивной общественности, причем понятие “ненависти” трактуется чрезвычайно широко. Однако при этом ненависть к Церкви — до прямых призывов к насилию включительно — в той же среде представляется не только приемлемой, но и поощряемой, хорошим способом сойти за своего.

Почитайте, например, тексты, которые являются самым известным вкладом отечественного креативного класса в мировую художественную и интеллектуальную культуру — песни известной группы. Хит “убей сексиста, смой его кровь” в обозрение по ссылке почему-то не вошел, но да ладно, там перлов хватает. Попробуйте произвести тот же лингвистический эксперимент — заменить церковников на любую другую группу. Что вы получите? Песни протеста? Да нет, просто ненависти. То, что в англоязычном мире называется hate-rock. Еще раз, речь не о том, чтобы сажать их на три года — напротив, их лучше выпустить как можно скорее. Но давайте назовем вещи своими именами — истерическая ненависть это именно истерическая ненависть.

Похоже, что либеральная общественность не видит тут проблемы — да, им можно. Им можно рассуждать о расстрелах священников и бассейнах на месте храмов, им можно измываться над религиозными и национальными чувствами сограждан, им можно устраивать “художественные провокации”, им можно врываться в чужие помещения, им можно демонстративно нарушать любые общественные табу — а вот всем остальным нельзя.

Тут, однако, возникает проблема. Дурной пример заразителен. Это никак не снимает ответственности с тех, кто ему следует — но тем более не снимает ответственности с тех, кто его подает. Когда вы считаете, что вам можно, другие люди, глядя на вас, полагают, что им тоже можно.

Огонь — это стихия. Контролировать его очень сложно. Если вы поджигаете дом соседа, которого вы ненавидите, огонь очень скоро перекинется на дом другого соседа, в которого вы не целились, а там — доберется и до вашего дома. Ненависть, озлобление, разрушение представлений о том, чего можно, а чего нельзя — это тоже стихия, и либеральная общественность, занятая разрушением всех и всяческих запретов, рискует их, наконец, с успехом разрушить. Видя, как те, кто определяет себя как “лучшие люди планеты” рассуждают о расстрелах и устроении бассейнов, почему бы и другим не порассуждать о расстрелах и бассейнах? Лучшие люди показывают пример. Наверное, те же люди искренне огорчатся, услышав, например, песню, “убей голубого, смой его кровь”. Но им надо будет вспомнить, что это — кавер-версия, а авторские права — у них.
Сергей Худиев

Источник